Маски сброшены, масок больше нет: в «Ильхоме» вопреки обстоятельствам сыграли «Тартюф»

«Ильхом» встречает зрителей после пожара премьерой «Тартюф» по пьесе Жана-Батиста Мольера. И это лучший подарок в день рождения мастера – Марка Вайля.

В постановке режиссера и художественного руководителя театра Бориса Гафурова «Тартюф» стал чем-то большим, чем только отражением классической комедии 17 века на сцене театра в 2023 году.

Это одновременно старая и новая история театра, флешбэки-отсылки к другим спектаклям, и возможность сказать своим зрителям под кавер-версию Reamonn, что всё «allright» и они «ok». Даже несмотря на преграды, попытки прошлых лет остановить их работу, запах гари от недавнего пожара в еще не восстановленном фойе – всё непременно продолжится, театр жив.

За четыре века ничего не изменилось. Пороки, очерченные Мольером, остаются актуальны и в наше время. Двуличие и ханжество, искусственная глухота и слепота, погоня за иллюзорной святостью, скрытой под словами: «Да, грех большой – коль на глазах у всех, но тайный грех – какой же это грех» – с этим общество не спешит расставаться. Только в «Ильхоме» эти маски будут сброшены.

«Тартюф» идет три часа, но смотрится на одном дыхании. Зритель становится частью спектакля, сам того не замечая, еще до момента начала действия. А уже оказавшись в сюжетном лабиринте, как будто идет по разбросанным режиссером хлебным крошкам, по витиеватым поворотам повествования.

Постановка разделена на две разные по настроению части. Если в первой больше комедии, то во второй – драмы. До антракта происходит знакомство с домом Оргона, ослепленного словами и действиями Тартюфа-обманщика. Вместе со своей матерью он придерживается единого мнения, стоически выдерживая «нападки» других членов семьи, пытающихся открыть им глаза.

В самом начале Оргон не обращает внимания на слова своей супруги Эльмиры, преисполненной самообладания и нежности к мужу, (Юлия Плакида), экспрессивного сына с нотками голоса Михаила Боярского – Дамиса (Рафаэль Бабаджанов), не слышит рассудительного шурина Клеанта (Глеб Голендер), отмахивается от доводов срывающейся на крик горничной Дорины (Клавдия Безматерных). Всё это – в пустоту.

Он даже готов нарушить обещание Валеру (Эмиль Хайруллин) и отдать дочь Мариану (Миша Сафарян) за обманщика и лицемера.

Бернар Назармухамедов блистательно исполнил сразу две роли – и Оргона, который по ходу действия меняет свою точку зрения, и его матери – госпожи Пернель, не желающей принимать в расчет доказательства и до конца обеляющей обманщика. Спор «прозревшего» и «остающейся в спасительном неведении» вызывает устойчивое дежавю. Где-то мы уже это слышали не раз.

Зрители не видят самого Тартюфа (Владимир Юдин) долгое время, но в момент его появления то ли в образе спасительного миссии, то ли рок-звезды уже как нельзя лучше представляют, какое влияние он оказал на всех.

Он искусно примеряет на себе образы и скидывает их один за другим. Вот он глубоко несчастен, а тут преисполнен мнимой правдой и непрошенным морализаторством, в другой момент он переполненный чувствами романтик и, наконец, расчетливый приспособленец, который добился своего и без тени сомнения разрывает любые связи с семьей покровителя. Перевоплощение происходит стремительно и под конец, когда сброшены все маски, перед зрителем оказывается человек, о котором нельзя ничего сказать с полной уверенностью, потому что ничего подлинного в нем нет.

Мольеру пришлось несколько раз переписывать свою пьесу, убирая детали образа героя и даже меняя название произведения и имя героя. Однако Тартюф списан с реальных людей, существовавших в то время. Мольеру удалось сохранить в сюжете главные человеческие недостатки, которые мы видим и сегодня. Такие тартюфы есть и скорее всего еще надолго с нами. А вот оставаться ли нам «госпожой Пернель» или нет в их окружении – это решение каждый принимает сам.

В этом спектакле хорошо всё – крепкая режиссура, самобытное музыкальное сопровождение, выверенная хореография, колоритные и одновременно современные костюмы и, конечно, актерский состав. Постановка получилась воздушной и легкой, как облако, несмотря на тяжесть и глубину смыслов. Здесь есть всё – комедия, ведь это Мольер, фарс, гротеск, опера, мгновение на рэп-речитатив и жизнеутверждающий финал. Все элементы полотна-спектакля собраны без швов, это цельное произведение искусства, в котором вместе с тем остается место для импровизации. Намеренно или случайно режиссеру удалось добиться атмосферы «того самого «Ильхома», заговорить голосом мастера, так по-вайлевски – вопрос, не требующий ответа, но этот эффект заслуживает продолжительных аплодисментов.   

Юлианна Мороз

Фотографии Анатолия Кима